Императорский фарфоровый завод: от Невской мануфактуры к вечному искусству

Заря фарфорового века

В XVIII веке, когда Европа, подобно алхимику, искала тайну белоснежного фарфора, Россия устремилась за мечтой. В 1744 году, по воле императрицы Елизаветы Петровны, страстной поклонницы этого искусства, в Санкт-Петербурге родилась Невская порцелиновая мануфактура — третья в Европе, всего на три десятилетия младше прославленной Мейсенской. С 1765 года она обрела гордое имя Императорского фарфорового завода, которое, словно знамя, пронесла через бурные века, невзирая на смену эпох и названий.

Как в Мейсене хранили секрет фарфора, так и на Невской мануфактуре зажглась звезда Дмитрия Виноградова, товарища Ломоносова по учебе в России и Германии. С упорством ученого и пылом художника он создал формулу фарфоровой массы, вдохнув жизнь в местные глины, столь непохожие на европейские. Его гений подарил заводу рецепты глазурей, красок, печи для обжига и методы формовки — целый мир, сотканный из огня и глины. Эти открытия заложили фундамент, на котором завод соперничал с Севром и Веджвудом, завоевывая европейские дворы.

Первые шаги мануфактуры были скромны: табакерки, пуговицы, изящные безделушки, чья шелковистая поверхность манила прикоснуться. Но в 1756 году, с появлением печи для крупного обжига, мастера явили императрице чудо — сервиз “Собственный Ея Величества”. Первый русский сервиз, рожденный из отечественной глины, сиял пышным барочным декором: золотые гирлянды, лепные цветы, сиреневые незабудки на объемной сетке отражали дух елизаветинской эпохи. Впитав традиции Мейсена, он пел о русском сердце, задавая тон европейскому фарфору.

Золотой век Екатерины

При Екатерине II завод расцвел, подобно саду в зените лета. Пышное барокко уступило строгому французскому классицизму: античные орнаменты, геометрическая ясность форм, сюжеты, вдохновленные древностью, стали языком фарфора. Императрица, щедро покровительствовавшая заводу, заказывала сервизы, достойные ее величия. Шедевром стал “Арабесковый” сервиз — скульптурная симфония, где посуда соседствует с аллегорическими фигурками. Их мраморная белизна, сияющая под светом свечей, прославляла деяния Екатерины: победы на суше и море, присоединение земель, великодушие и справедливость. Центральная фигура — миниатюрный памятник императрице с постаментом и цепной оградой — воплощала абсолют власти, запечатленный в хрупкой белизне.

Фарфор стал не только искусством, но и частью культурной жизни. Сервизы, украшавшие императорские приемы, задавали тон чайным церемониям, а дипломатические дары из фарфора укрепляли связи России с миром, от Парижа до Вены.

Камерная роскошь Павла

Эпоха Павла I принесла заводу утонченные краски. Если сервизы Екатерины поражали размахом, насчитывая сотни предметов, то при Павле мода повернулась к интимности. Камерные сервизы на одну или две персоны стали символом времени. Для Михайловского замка был создан одноименный сервиз — последний императорский шедевр XVIII века. Тарелка с портретом задумчивой девушки над книгой, сиявшая на аукционе галереи “Однажды”, дышала нежностью павловской эпохи.

Не менее примечательны вазы с военными мотивами, заказанные Павлом для дипломатических даров. Их строгие линии и золотая роспись, созданные мастерами вроде Алексея Воробьевского, подчеркивали имперский престиж, пленяя иностранных послов.

XIX век: от патриотизма к эклектике

С наступлением XIX века фарфор обрел новую душу. Наполеоновские войны пробудили патриотический дух, и вместо античных мифов на посуде зазвучали голоса русских солдат и крестьян. Художники, такие как Иван Гальнбек, запечатлели их отвагу и простоту. Сервиз “Гурьевский”, или “Русский”, стал гимном эпохи Александра I. Его тарелки, украшенные сценами народной жизни и панорамами Москвы и Петербурга, сплетали классицизм с золотым сиянием, прославляя империю и ее народ. Созданный под покровительством графа Гурьева, сервиз соперничал с шедеврами Севра и Веджвуда, завоевывая сердца европейских дворов.

Технический прогресс возвысил мастерство завода. Освоение подглазурной росписи придало узорам яркость и долговечность, как в вазе-лампе “Зима” 1904 года, представленной в галерее “Однажды”. Ее заснеженный пейзаж, словно искрящийся морозом, превзошел европейские образцы. Модерновый облик вазы, дополненный бронзовыми венками, отражал эклектику эпохи, черпавшую вдохновение в Востоке, готике и Древней Руси.

Не менее выразительны статуэтки, такие как “Крестьянка с коромыслом” работы мастера Петра Иванова, чьи плавные линии и сдержанная роспись воплощали дух времени.

Фарфор стал частью русской души: от аристократических застолий до дипломатических даров, он формировал культурные традиции. Его легкий звон в руках напоминал о величии империи, а парадные вазы с копиями картин старых мастеров украшали дворцы, от Зимнего до венских резиденций.

XX век: революция и авангард

Вихрь 1917 года перевернул судьбу завода. Национализированный и переименованный в Государственный фарфоровый завод (ГФЗ), он стал рупором революции. Фарфор, некогда привилегия элиты, хлынул в массы, неся агитационные лозунги и образы новой эпохи. В 1920-х годах, в золотую пору советского авангарда, к созданию фарфора приложили руку титаны искусства — Борис Кустодиев, Кузьма Петров-Водкин, Василий Кандинский, Казимир Малевич, Николай Суетин. Их супрематические композиции превратили посуду в полотна, где геометрия и цвет пели о будущем. Статуэтки Наталии Данько, такие как “Работница, вышивающая знамя”, оживили советский идеал труда и преданности.

В середине 1920-х завод стал Ленинградским фарфоровым заводом им. М. В. Ломоносова (ЛФЗ). Инновации в формовке и обжиге позволили наладить массовое производство, воплотив мечту о доступности искусства. Фарфор вошел в советские дома, от коммунальных квартир до заводских столовых, формируя новый быт и эстетику.

В 2005 году заводу вернули историческое имя — Императорский фарфоровый завод. Словно феникс, он возродился, сохранив трехсотлетние традиции и продолжая вдохновлять мир.

Наследие и современность

Сегодня ИФЗ — не только хранитель прошлого, но и создатель нового, вдохновляющий современных российских дизайнеров. В галерее “Однажды” сияют шедевры XIX века и современные изделия: сервизы, статуэтки, чайные пары. Чайно-кофейный сервиз “Весенние трели” 2004 года, созданный на форме “Классическая” Н. П. Славиной с росписью Т. В. Афанасьевой, — гимн весне, где золото и фарфор сливаются в гармонии. Его полупрозрачные чашки, легкие, как лепестки, оживают под пальцами, продолжая традицию утонченности.

Императорский фарфоровый завод, подобно реке, несет через века свое мастерство. От табакерок Елизаветы до авангардных ваз Малевича, от патриотических сервизов до современных шедевров — каждое изделие рассказывает историю России, ее монархов, художников и народа. Это не просто фарфор. Это искусство, запечатленное в белизне вечности, связующее прошлое с будущим.

Автор переработки Павлентий Гуру: вдохновлено текстом Александры Альховской